Наука как социальный институт

«Тот, кто думает, что может обойтись без других, — писал Ф. де Ларошфуко, — сильно ошибается; но тот, кто думает, что другие не могут обойтись без него, ошибается еще сильнее».

В отношении к науке этот тезис вдвойне справедлив. Наука по самой сути своей — социальное явление. Она создается сообществом ученых на протяжении уже более двух тысячелетий и представляет собой, конечно, не только отношение ученого к познаваемой им действительности, но и определенную систему взаимосвязей между членами научного сообщества. В науке существует свой, специфический образ жизни, регулируемый системой, как правило, неписаных, но передаваемых по традиции норм, своя система ценностей.

Естественно, что способы социальной организации и взаимоотношений ученых на протяжении истории науки менялись в соответствии и с особенностями ее развития, изменением ее статуса в жизни общества, и с развитием самого общества в целом.

Наука как социальный институт за время своего существования претерпела огромные изменения. От деятельности десятков древнегреческих ученых, собиравшихся в философских школах, занимающихся исследованиями по своему собственному желанию, вплоть до современного пятимиллионного международного научного сообщества, объединенного профессионально, организовывающего свою деятельность как на национальном, так и на международном уровне, в исследовательских группах, лабораториях, институтах. Сегодня наука по существу представляет собой мощную отрасль по производству знаний с огромной материальной базой, с развитой системой коммуникаций.

Известный американский ученый-химик Г.Льюис и его коллега Л.Рандалл писали: «Есть старинные храмы, торжественные и внушающие, помимо своей священной цели, благоговение. Даже любопытствующий турист говорит о серьезных вещах тихим голосом, и его шепот раздается под сводами нефа и эхом возвращается к нему наполненным тайной. Труд многих поколений архитекторов и художников уже забыт, леса, построенные для работы, давно убраны, все ошибки исправлены или скрыты под слоем пыли веков, и видя только совершенно законченное целое, мы преклоняемся перед сверхчеловеческими силами. Иногда же мы входим в такое строение, когда оно недостроено. Мы слышим стук молотков, запах табака, и грубые шутки рабочих напоминают нам, что эти великие сооружения есть лишь результат обычных человеческих усилий, целенаправленных и целеустремленных.

В науке есть свои храмы, построенные усилиями немногих архитекторов и многих работников».

Наука сегодня — это специальная профессиональная деятельность, дело, которому человек посвящает всю свою жизнь.

Любопытно определение профессионала-ученого, которое было дано В.Гейзенбергом.

«Многие, — писал он, — возможно, ответят, что профессионал — человек, который очень много знает о своем предмете. Однако с этим определением я не мог бы согласиться, потому что никогда нельзя знать о каком-либо предмете действительно много. Я предпочел бы такую формулировку: профессионал — это человек, которому известны грубейшие ошибки, обычно совершаемые в его профессии, и который поэтому умеет их избегать».

Это определение Гейзенберга, хотя оно и является с точки зрения обыденного восприятия ученого несколько парадоксальным, точно схватывает суть дела.

На памятнике, который в 1755 г. был воздвигнут И.Ньютону в Кембридже, имеется следующая надпись: «Разумом он превосходил род человеческий».

Вместе с тем сам И.Ньютон незадолго перед смертью говорил: «Не знаю, чем я могу казаться миру, но сам себе я кажусь только мальчиком, играющим на морском берегу, развлекающимся тем, что до поры до времени отыскиваю камешек более цветистый, чем обыкновенно, или красивую раковину, в то время как великий океан истины расстилается передо мной неисследованным».

А вот как оценивал свои достижения Ч.Дарвин: «Я никогда не был столь безрассуден, чтобы воображать, что мне удалось что-то большее, чем наметить некоторые черты из обширных основ происхождения видов».

Научная деятельность сегодня — это совместная работа творческих коллективов.

Это специализация не только по отдельным областям науки или даже отдельным ее проблемам, но и распределение различных функций в научной деятельности.

Одним из первых физиков, который не проводил никаких экспериментов, был М. Планк. Сегодня существуют специальные институты теоретической физики, которые не занимаются экспериментальной деятельностью.

Существует специальная научная деятельность, направленная на создание приборов, установок и других средств научных исследований.

Сегодня наука немыслима без менеджерских функций, без добывания средств для ее развития и умения их эффективно использовать.

Кроме того, в научных коллективах идет своя дифференциация научной деятельности. Одни ученые оказываются более склонными к выдвижению идей, другие — к их обоснованию, третьи — к их разработке, четвертые — к их приложению, и эти их качества во многом определяют их место в исследовательской работе.

В. Оствальд одним из первых обратил внимание на различие в стилях деятельности ученых. Он выделил два основных их типа: классики и романтики.

— Для первых характерны стремление к индивидуальной работе, уединению, тщательной и всесторонней проработке идей.

— Вторые склонны к коллективной деятельности, популяризации своих идей, в работе спонтанны.

Известен такой анекдот, в котором удачно переданы некоторые черты ученого классика.

Однажды молодой ученый спросил у своего руководителя: «Профессор, я вижу как вы уже столько лет членик за члеником изучаете этого червя. Что вы собираетесь делать, когда закончите эту работу?» «О, мой милый друг, — ответил профессор. — Червь длинен, а жизнь... коротка».

Жизнь в науке наполнена как творческими исканиями, так и рутинным трудом. В ней ученый ведет «борьбу» не только с познаваемой реальностью, но и вступает в сложные отношения со своими коллегами, с общественным мнением. От ученого требуется постоянное подтверждение его профессиональности, которое осуществляется через систему как объективной оценки продуктов его труда, в частности через публикации, так и через общественное признание. Деятельность ученого стимулируется и оценивается не только оплатой труда, но и различного рода степенями, званиями, наградами.

Самой высокой, престижной наградой в области физики, химии, медицины и физиологии с 1901 г., а в экономике с 1969 г. является Нобелевская премия. До 1990 г. было присуждено 427 премий. Вот как эти премии распределились по странам:

Женщины получили 9 премий. При этом М.Склодовская-Кюри была награждена дважды. А в самом раннем возрасте — в 25 лет лауреатом этой премий стал английский физик У. Л. Брэгг (1915 г.).

Жизнь в науке — это постоянная борьба различных мнений, направлений, борьба за признание работ, идей ученого, а с другой стороны, в силу самой специфики науки, это и борьба за приоритет в полученном результате.

Наши современники явились свидетелями острейших противостояний представителей различных направлений в науке: детерминистского и вероятностного истолкования квантовой механики, фиксизма и мобилизма в геологии, исторической школы и синхронического изучения языка в лингвистике.

Известно, как непросто утверждались в науке даже такие фундаментальные научные теории, как теория относительности, квантовая механика, генетика, теория эволюции, структурная лингвистика.

О том, как сложно иной раз складывается судьба ученого красноречиво свидетельствуют многие примеры из жизни выдающихся ученых.

Всем известна судьба идей Н.Коперника, которые он осмелился опубликовать лишь непосредственно перед смертью. Работы Г.Менделя, ставшие основой генетики, не были признаны при его жизни.

Классика структурной лингвистики Ф.Соссюра научная общественность заметила лишь после его смерти.

Ф.Гаусс, владея основами неевклидовой геометрии и прекрасно понимая, какое большое значение имеет открытие новой геометрической системы, тем не менее так и не стал ничего публиковать по этой теме. В своем письме к К.Бесселю в 1829 г. Ф.Гаусс писал: «Между тем я еще долго не приду к тому, чтобы обработать для опубликования мои весьма обширные исследования по этому вопросу и, может быть, этого никогда не произойдет в моей жизни, так как я опасаюсь крика биотийцев, если я выскажу мои возражения целиком».

Широко известно высказывание по этому поводу М.Планка: «Обычно новые научные истины побеждают не так, что их противников убеждают и они признают свою неправоту, а большей частью так, что противники эти постепенно вымирают, а подрастающее поколение усваивает истину сразу».

Одним из проявлений особенностей жизни науки является секретность.

В XX в. масштабы секретности научных исследований стали поистине огромными. Это вызвано прежде всего тем, что около 40% всех научных исследований ведутся сегодня по заказам военных ведомств. Они во многом также обусловлены тесной связью научных разработок с промышленностью, а тем самым и с коммерческой тайной.

Однако секретность в науке была всегда.

Существует такое предание. Когда в рамках пифагорейского союза была открыта несоизмеримость диагонали квадрата с его стороной, это привело в замешательство его членов. Ведь с точки зрения главы этого союза — Пифагора все существующее в мире представляет гармонию чисел. А это значит, что не могло в принципе существовать отношения, не выразимого в натуральных числах или дробях. Открытие было запрещено разглашать под страхом смертной казни. Однако эта тайна была все же разглашена, ну а виновника этого разглашения постигла смерть. Так что заниматься наукой было небезопасно даже в далеком прошлом.