Философия

Основные проблемы (онтология и гносеология)

В философии Нового времени, прежде всего в философии XVII в., проблемам онтологии, т. е. учению о бытии и субстанции, уделяется большое внимание, особенно когда речь идет о движении, пространстве и времени.

Задача науки и философии – содействовать увеличению власти человека над природой, здоровью и красоте человека – вела к пониманию необходимости исследования причин явлений, их сущностных сил. Поэтому проблемы субстанции и ее свойств интересуют буквально всех философов Нового времени.

В философии этого периода появляются два подхода к понятию «субстанция»: первый – связан с онтологическим пониманием субстанции как предельного основания бытия; второй – с гносеологическим осмыслением понятия «субстанция», его необходимости для научного знания.

Основатель первого – английский философ Френсис Бэкон (1561—1626), который дал качественное описание субстанциональных форм и отождествил субстанцию с формой конкретных вещей. По образному выражению К. Маркса, материя у него «еще улыбается своим поэтически-чувственным блеском»[45], ибо выступает в его исследовании как нечто качественно многогранное, обладающее различными формами движения и «переливается всеми цветами радуги».

Материя наделяется им такими свойствами, как желтизна, голубизна, чернота, теплота, тяжесть и т. п. Это, по мнению Ф. Бэкона, простейшие качества материи. Из различных комбинаций этих «натур» образуются все многообразные вещи природы.[46]

Учение о качественной разнородности материи Ф. Бэкон подкреплял своим учением о форме и движении. Форма в его понимании – это материальная сущность принадлежащего предмету свойства. Он полемизирует с умозрительным пониманием формы Платоном и Аристотелем. По Бэкону, форма – это род движения материальных частиц, из которых состоит тело. Но эти частицы – не атомы. Ф. Бэкон отрицательно относился к учению древних философов об атомистическом строении материи и особенно к учению о существовании пустоты. Он не считал пространство пустотой: для него оно было связано с местом, постоянно занимаемым материей. Фактически он отождествлял пространство с протяженностью материальных объектов. О времени Бэкон писал как об объективной мере скорости материальных тел. Такой подход к рассмотрению сущности времени достоин внимания, ибо время признается неким внутренним свойством самой материи, состоящим в продолжительности, длительности происходящих изменений материальных тел и характеризующим темп этих изменений. Таким образом, время органически связывается с движением.

Движение, по Бэкону, – это прирожденное свойство материи. Как вечна материя, так вечно и движение. Он назвал 19 видов или форм движения в природе: колебание, сопротивление, инерция, стремление, напряжение, жизненный дух, мука и др. Эти формы фактически были характеристиками механической формы движения материи, которая в то время наиболее полно была исследована наукой. Вместе с тем Ф. Бэкон стремился исследовать и объяснить многокачественность материального мира, правильно чувствуя, что причина кроется в специфике форм движения материи.[47]

Материалистические воззрения Ф. Бэкона были систематизированы и развиты в сочинениях другого английского философа Томаса Гоббса (1588—1679). Гоббс рассматривал материю в качестве единственной субстанции, а все явления, предметы, вещи, процессы считал формами проявления этой субстанции. Материя – вечна, а тела и явления – временны: они возникают и исчезают. Мышление от материи отделить нельзя, ибо мыслит только сама материя. Бестелесная субстанция невозможна так же, как бестелесное тело. Именно материя является субъектом всех изменений.[48]

Все материальные тела характеризуются протяженностью и формой. Их можно измерить, так как они имеют длину, ширину и высоту. В отличие от Ф. Бэкона, у Гоббса материя не имеет качественных характеристик: он ее исследует с количественной стороны как математик – геометр и механик. У него мир материи лишен таких качеств, как цвет, запах, звук и т. п. В интерпретации Т. Гоббса материя как бы геометризуется и предстает как нечто качественно однородное, бесцветное, как некая система количественных величин. Движение он понимает как только механическое. Материалистически Гоббс подходит к рассмотрению проблем пространства и времени.

В своих философских воззрениях на мир Т. Гоббс выступает, скорее, как деист, хотя у него встречаются утверждения и прямо атеистического характера, вроде того, что Бог – это продукт человеческого воображения. В сочинении «Элементы законов естественных и политических», в философской трилогии «Основы философии»: «О теле», «О человеке», «О гражданине», а также в «Левиафане» он постоянно подчеркивает роль естественных связей и закономерностей. Вместе с тем Т. Гоббс не исключает полностью Бога из жизни людей: Бог у него «все видит и всем располагает», «это первейшая из причин». Свобода человека сопровождается «необходимостью делать не больше и не меньше того, что желает Бог». Т. Гоббс подчеркивает, что Бог не вмешивается в закономерное течение событий самих по себе.[49]

Бэконовской и гоббсовской монистической трактовке субстанции французский философ и математик Ренэ Декарт (1596—1650) противопоставил дуалистическое понимание мира.

Декарт допускает два независимых друг от друга первоначала: нематериальную, или «мыслящую субстанцию», и материальную, или «протяженную субстанцию». Эти две субстанции существуют как бы параллельно. Их изучением занимается метафизика и физика. Первая исследует прежде всего духовную субстанцию, связанные с ней принципы познания и бытия. Вторая представляет философию природы. В ней дается учение о возникновении мира, развитии жизни на Земле (согласно законам природы), рассматривается строение тела животных и человека как сложных машин, подчиненных законам механики[50]. Р. Декарт пишет даже работу «Животное – машина».

В основу космогонии он положил идею естественного развития Солнечной системы, обусловленного свойствами движения материи и ее разнородных частиц. Он приписывает материи самостоятельную творческую силу, считая основой или причиной движения частиц материи их вихревое вращение. Движение понималось Декартом как механическое – перемещение тел в пространстве. Таким образом, Р. Декарт вступает в противоречие с самим собой: он признает пространство как протяженность тела, но движение понимает как перемещение тел относительно других тел, что означает признание пространства как пустоты.

Ставя вопрос о первоначальной причине движения, он ссылается на Бога, который сотворил мир и сохраняет в материи вложенное при творении количество движения. В то же время философ делает ценное обобщение – формулирует закон сохранения количества движения.

Дуалистическое учение о субстанции Декарта было преодолено голландским философом Бенедиктом (Барух) Спинозой (1632—1677), который разработал монистическое учение о мире. Его монизм предстал в форме пантеизма: в своей онтологии он отождествил Бога и природу, которая выступает как природа – творящая и природа – сотворенная. В то же время Б. Спиноза заявил о том, что существует одна лишь материальная субстанция, основными атрибутами которой является протяженность и мышление[51]. Таким образом, вся природа является живой природой не только потому, что она Бог, но и потому, что ей присуще мышление. Одухотворив всю природу, Спиноза тем самым выступил и как философ-гилозоист.

Он считал, что атрибуты материальной субстанции так же вечны, как и сама материя: они никогда не возникают и не исчезают. Много внимания философ уделяет конкретным состояниям субстанции – модусам. Он их разделил на две группы: модусы – вечные, бесконечные и модусы – временные, конечные. Бесконечные модусы определяются атрибутами субстанции – мышлением и протяженностью, а конечные – всеми остальными явлениями и вещами.[52]

Спиноза доказывал, что движение не есть следствие какого-то божественного толчка, ведь природа «причина самой себя». Движение составляет ее сущность и источник. Однако движение все же у Спинозы не атрибут, а модус (правда, вечный и бесконечный). По мнению Спинозы, движение наблюдается в конкретных вещах, а субстанция лишена движения и изменения и не имеет никакого отношения ко времени. Спиноза не понял сущности самодвижения материи, хотя фактически об этом писал, когда характеризовал материю как «причину самой себя»: источник движения, хотя и не Бог, но лишь взаимные внешние толчки модусов.[53]

Вместе с тем Спиноза – последовательный детерминист. Он считает, что возникновение, существование, гибель явлений обусловлены объективными причинами. Он учил о причинности двоякого рода: внутренней (имманентной) и внешней (механической). Первая присуща субстанции, а вторая – модусам. С позиций детерминизма он рассматривает не только причинно-следственные отношения, но и отношения случайности, необходимости и свободы. В своей «Этике» Спиноза настаивает на безраздельном господстве необходимости, исключая объективность случайности при рассмотрении субстанции. Но тогда, когда он обращается к анализу мира модусов или конкретных состояний вещей, его детерминистская концепция становится более содержательной и глубокой. В ней признается случайность как объективное явление, существующее наряду с необходимостью.

Спиноза не мог увидеть случайность и необходимость в их единстве, однако его идеи были направлены против господствовавшего в науке телеологизма (порожденной Богом целесообразности в природе).

Немецкий ученый и философ Готфрид-Вилъгельм Лейбниц (1646—1716) к спинозовскому понятию субстанции присоединил принцип деятельной силы, или «самодеятельности». В своем произведении «Монадология» он объявил материальные явления проявлением неделимых, простых духовных единиц – монад. Неделимая монада не имеет протяженности и не находится в пространстве, так как пространство бесконечно делимо. Монада – это нематериальный, духовный центр деятельной силы. Монады вечны и неуничтожимы, они не могут возникнуть или погибнуть естественным путем. Они не изменяются и под внешним воздействием. Всякая отдельная монада – это единство души и тела. Внешним выражением духовной сущности монады является число.

Деятельность, движение – свойство монады. Природу, считает Лейбниц, нельзя объяснить одними законами механики, необходимо ввести также понятие цели. Ибо каждая монада есть сразу и основание всех своих действий и их цель. Душа – это цель тела, то, к чему оно стремится.

Взаимодействие души и тела монады – это Богом «предустановленная гармония».

Для монад всегда характерна множественность состояний, в них постоянно что-то изменяется, но кое-что и остается прежним. Монада – это микрокосм, бесконечно малый мир. Монады Лейбниц подразделял на три категории: монады жизни, монады души и монады духа. Отсюда и все сложные субстанции он делил на три группы: из монад-жизней возникает неорганическая природа; из монад-душ – животные; из монад-духов формируются люди.[54]

Лейбниц признавал бессмертие души и вечность субстанций, например, растительных и животных организмов. В природе, по его мнению, не бывает ни рождения, ни смертей, а есть либо увеличение и развитие, либо свертывание и уменьшение. Он отрицает в развитии скачки, прерывность постепенности.

Второй подход к анализу понятия субстанции – гносеологический.

Начало было положено английским философом Джоном Локком (1632—1704). Локк доказывал, что идеи и понятия имеют своим источником внешний мир, материальные вещи. Материальным телам присущи л ишь чисто количественные особенности. Качественного многообразия материи не существует: материальные тела отличаются друг от друга лишь величиной, фигурой, движением и покоем. Это – «первичные качества». «Вторичные качества» – это запахи, звуки, цвета, вкус. Кажется, что они принадлежат самим вещам, но на самом деле это не так: этих качеств в вещах не существует. Они, считал Локк, возникают в субъекте под воздействием «первичных качеств».

Деление на «первичные» и «вторичные» качества является, с точки зрения уровня современного знания, наивным и ненаучным. Однако оно было подхвачено и доведено представителями субъективного идеализма до логического конца: «первичные качества» были объявлены наряду со «вторичными качествами», не имеющими объективного, независимого от субъекта содержания.

Так, например, английский философ, епископ Джордж Беркли (1685—1753). открыто выступивший против материализма, атеизма и деизма, отвергает объективную основу любых качеств, фактически приравнивая их к ощущениям человека.

Согласно Дж. Беркли, в действительности существуют прежде всего «души», сотворивший их Бог, а также «идеи» или ощущения, будто бы влагаемые Богом в человеческие души. Беркли все объективное во внешнем мире сводит к субъективному: он отождествляет все вещи с «комбинациями» ощущений. Для него существовать – значит быть воспринимаемым[55]. Беркли заявлял, что все вещи находятся в уме Бога.

Английский философ Дэвид Юм (1711—1776) так же, как и Дж. Беркли, решал проблемы онтологии, выступая против материалистического понимания субстанции. Он отвергал реальное существование материальной и духовной субстанции, но считал, что есть «идея» субстанции, под которую подводится «ассоциация восприятий» человека, присущая обыденному, а не научному познанию.[56]

Философия Нового времени сделала крупный шаг в развитии теории познания (гносеологии). Главными стали проблемы философского научного метода, методологии познания человеком внешнего мира, связи внешнего и внутреннего опыта. Ставилась задача получения достоверного знания, которое было бы основанием всей получаемой системы знаний. Выбор разных путей решения этой задачи обусловил появление двух основных гносеологических направлений – эмпиризма и рационализма.

Основоположником эмпирического метода познания явился Ф. Бэкон, который придавал большое значение опытным наукам, наблюдению и эксперименту. Источник знаний и критерий их истинности он видел в опыте. Рассматривая познание как отображение внешнего мира в сознании человека, он подчеркивал решающую роль опыта в познании. Однако философ не отрицал и роль разума в познании.

Разум должен перерабатывать данные чувственного познания и опыта, находить коренные причинные связи явлений, раскрывать законы природы. Он подчеркивал определенное единство чувственного и рационального моментов в познании, критиковал узких эмпириков, которые недооценивали роль разума в познании, а также рационалистов, игнорирующих чувственное познание и считающих разум источником и критерием истинности.

В «Новом органоне» Бэкон писал: «Эмпирики, подобно муравью, только собирают и пользуются собранным. Рационалисты, подобно пауку, из самих себя создают ткань. Пчела же избирает средний способ, она извлекает материал из цветов сада и поля, но располагает и изменяет его собственным умением. Не отличается от этого и подлинное дело философии. Ибо она не основывается только или преимущественно на силахума и не откладывает в сознании нетронутым материал, извлекаемый из естественной истории и из механических опытов, но изменяет его и перерабатывает в разуме». Сам себя Бэкон называл «пчелой, а не муравьем-эмпириком» и не «пауком-рационалистом».

Ф. Бэконом дана интересная и глубоко содержательная критика схоластики. Он заявлял, что новый метод прежде всего требует освобождения человеческого разума от всякого рода предвзятых идей, ложных представлений, унаследованных от прошлого или обусловленных особенностями человеческой природы и авторитетами. Эти предвзятые идеи Ф. Бэкон называет «идолами» или «призраками». Он делит их на четыре рода:

1. «Идолы рода», т. е. ложные представления о вещах, обусловленные несовершенством органов чувств человека и ограниченностью разума;

2. «Идолы пещеры» – искаженные представления о действительности, связанные с индивидуальным воспитанием человека, его образованием, а также со слепым поклонением авторитетам;

3. «Идолы рынка» – ложные представления людей, порожденные неправильным употреблением слов, особенно распространенных на рынках и площадях;

4. «Идолы театра» – искаженные, неправильные представления людей, заимствованные ими из различных философских систем.[57]

Своим учением об «идолах» Ф. Бэкон стремился очистить сознание людей от влияния схоластики, всевозможных заблуждений и создать тем самым условия для успешного развития и распространения знаний, основанных прежде всего на опытном изучении природы.

Продолжатель философии Ф. Бэкона Т. Гоббс в гносеологии был также в основном эмпириком и сенсуалистом (подчеркивал, что чувственное познание – это главная форма познания). Первичным актом познания он считал ощущение, вызываемое действием на человека материального тела. Мышление он понимал как сложение или вычитание понятий, распространяя на него полностью свой математический метод.[58]

Локк предпринял попытку вывести из чувственного опыта все содержание человеческого сознания, хотя и допускал, что уму присуща спонтанная сила, не зависящая от опыта. Непоследовательность локковского сенсуализма была использована Беркли, который полностью отбросил внешний опыт.

Рационализм в теории познания XVII в. представлен учениями Р. Декарта, Б. Спинозы, Г. Лейбница.

Р. Декарт в своей работе «Рассуждения о методе» приходит к выводу, что источник знаний и критерий истинности находится не во внешнем мире, а в разуме человека. Интеллектуальная интуиция или чистое умозрение – отправной пункт познания. Все идеи Декарт подразделил на две группы: пришедшие из чувств и врожденные. Именно последние обладают полной достоверностью. К ним он относит идею Бога, математические аксиомы и т. п. Так, например, абсолютно достоверным началом, методом или средством, содействующим открытию, является сомнение во всем существующем. Он поэтому начинает с сомнения в существовании чувственных вещей, математических истин и даже «всемогущего Бога». Но, сомневаясь во всем и отрицая все, он приходит к выводу, что нельзя сомневаться в том, что существует сомневающаяся мысль. Таким образом он делает заключение, что единственный достоверный факт есть мышление: «Мыслю, следовательно, существую».[59]

По Декарту, ясность и отчетливость наших представлений – вот критерий истинности. Для него истинно все, что человек воспринимает ясно и отчетливо.

Б. Спиноза различает три вида познания: чувственное, дающее только смутные и неистинные представления, познание посредством разума, дающее знание о модусах, и самый высокий вид познания – интуиция, открывающая истину. Из установленных интуитивным путем истин (аксиом) выводятся дедуктивно по методу математики все остальные выводы и заключения.[60]

В философии Г. Лейбница на рациональной основе обнаруживается сочетание рационализма и эмпиризма. В работе «Новые опыты о человеческом разуме» он критикует тезис Локка о том, что нет ничего в разуме, чего не было раньше в чувствах, за исключением самого разума. Все истины он делит на истины необходимые (истины разума) и истины случайные (истины факта). К числу истин разума он относил понятия субстанции, бытия, причины, действия, тождества, принципы логики и принципы математики, принципы морали. Источником этих истин, по его мнению, является только разум.